Гвиннайд: Ангелы для потерявшихся (4)

[yutaku]

В этот раз они с Улей шарились среди бадняков долго и упорно. У обоих были крепко заняты глаза и руки – Уля гладила корни, шарилась по мху так, словно весь этот лес был ковром в её комнате, Лёсик рыскал вокруг как мог. Но в процессе ему приходилось как-то отвечать на вопросы, удобные и не очень. С другой стороны, его уже перестали пилить бамбуковой пилой за сцену в кафе, так что всё явно было в порядке.

– Так почему ты сам-то сюда не ходишь?
«Не могу с тех пор, как пёрышко стало моим».
– Меня ангел бросил.
– Оу, ничего себе история, - она посмотрела на Лёсика очень внимательно.- А демон?
– Да они вообще-то стоят друг друга, – неопределённо ответил он.
– Есть с ними такое, – охотно кивнула Уля.
Лёсик опять стал кружить вокруг неё. В отсутствии у неё на спине мишени он уже убедился, и это грело чрезвычайно… Ну вот здесь, совсем в этом месте флэшка белела! Нет, ничего даже приблизительно похожего. Уля проследила взгляд:
– Никаких гарантий, что найдётся, на самом деле. Даже если появлялась, они могли её куда-нибудь деть. Кстати, а ты про своего ангела у Энван спрашивал?
– А толку? Она же всё больше про Город.
– Здесь она тоже есть, только совсем другая. Никаких вечерних платьев и золотых чаш.
Надо бы тебе до неё... Но там по дороге сейчас война, особенно не проскочишь.

– Кого с кем война?

Уля проигнорировала вопрос, глаза её вместо этого зажглись какой-то затеей.
– Я к ней вопрос пошлю, вот что. Прямо сейчас.
– Как?
– Увидишь. Только никуда не лезь, ничего не трогай и не мешай.

Лёсик стал честно ничего не трогать и не мешать. Уля порылась в карманах:

– А у тебя записной книжки нет? Или ещё лучше – тетрадки? Мне один лист нужен.

Лёсик выдал ей лист, и Уля стала складывать из неподходяще маленького куска бумаги что-то фигурное.
– Журавлик?
– Почти. Почтовый голубь. Хотя с ней здесь больше подошёл бы почтовый ворон… ну, долетит как-нибудь.
Сложивши фигурку прямо на коленке, она выпрямилась, расправила птичку, подняла на уровень груди и толкнула от себя вперёд, не размахиваясь.
Птичка пошла лучше любого бумажного самолётика. Лёсик проследил, как она порхает над рекой, затем перевёл внезапно ставшие совиными глаза на Улю, которая резво прилегла прямо где стояла и напрочь перестала шевелиться.
– Ты вообще в порядке?
– В порядке, – пробормотала она с закрытыми глазами. – Всё нормально идёт. Не вмешивайся.

Лёсик сел рядом и решил пока считать ситуацию штатной. Солнышко светило, переливалась невдалеке речная вода, бадняки окружали дружелюбным полукольцом со всех сторон, кроме речного берега – а Лёсик развалился на мху рядом с Улей, чтобы не отбиться и не вылететь случайно из Веренны.
Так. Стоп. Почему он тогда чувствует, что всё-таки вылетает?
На вопрос никто не бросался отвечать; вместо этого ему подсунули под тушку ламинат, под руку – бок дивана, а под нос – вид на книжный шкаф, в основном со всякой медицинской литературой.
– Уля?
Та вместо ответа чуть приподнялась, но опорная рука подогнулась и тело хлопнулось обратно. Не раскрывая глаз, Уля задёргалась, пытаясь повернуться, и почти конвульсивно зашкрябала по полу, пока ей это наконец не удалось. Невнятно что-то вякнула, типа «удивон», после чего её стало тошнить – почти ничем, но многократно и упорно.

Лёсик вспомнил недавние свои приключения с Мрушей. Ситуация точно перестала быть штатной.