Медденайд: демоны-хранители (2)

[yutaku]

– Привет. Вы что, не на метро добирались? – окликнул их первым делом Роша, как только отвлёкся от попыток расклинить застрявшую молнию на рюкзачке своего парня. Тот тоже помахал девушкам, но молча.
– Привет! Нет, у нас же 617-я прямо до парка идёт.
– А кто на метро – те все застряли. Народ звонит – говорит, там сигнал от террористов поступил, теперь бомбу на станции ищут, найти никак не могут. Движение перекрыли совсем.
– Какая своевременная бомба, – пробормотала Таша.
– Ты мне другое скажи, – взгляд Шлады залип на рошиной рубашке с пронзительно-красными сердечками, высовывающейся из-под вполне нейтральной куртки. – Что там за автобусы в таких количествах стоят у северного входа?
– Автобусы? Я туда не ходил.
– Куча автобусов, и в основном со знаками «осторожно, дети».
– Не знаю. С северного входа к месту стрелки в любом случае не пройти, там с той стороны ОПОН всё оцепил и не пропускает. Так что мы все только на этом пятачке парка собираемся.
– Не поняла? Согласованная же акция, что они вдруг прижали?
– Типа, нам положена только эта часть парка. А дальше – по маршруту, – Роша пожал плечами.
– Не то, чтоб мы здесь плохо помещались, – Таша оглядела не столь уж многочисленных собравшихся. – А давайте пойдём посмотрим, что там за оцеплением происходит.

За оцеплением в парке, как оказалось, происходило. Вокруг памятной скульптурной композиции «маленькие герои Большой Войны» сгрудилось несколько толп младшеклассников, голов по тридцать в каждой, которых выпасали шустрые немолодые тётки. Детки энергично клубились, лезли на памятники и с любопытством рассматривали цепь опоновцев, виднеющуюся из-за неё пёструю толпу, а также фургон телевизионщиков с выставленной аппаратурой. Последние торопливо снимали то детей перед памятником, то участников прайда. Пышноблондинистая дева в строгой глухой блузке, не по погоде лёгкой, что-то наговаривала в микрофон.
– А вот и те, кого в автобусах привезли, - пробормотал Роша. – Типа, на экскурсию к памятникам. Типа, в воскресенье в парк на культурную программу.
– Причём я б сказала, – Шлада как-то странно присматривалась к детям, – что это не просто школы их вывели. Это из интернатов каких-нибудь, или детдомов. Домашних бы вряд ли родители пустили – известно же, что тут рядом акция будет.
– Да нет, – Роша ткнул пальцем куда-то вглубь толпы. – Сопровождающих их послушайте.
Слышно было отвратительно, хотя тётки орали как могли. «Анжуров, слезь немедленно, завтра же мать в школу вызову!». «Динкеева, как не стыдно! Тебя мать по телевизору смотрит, а ты кривляешься». От этих воплей дети начинали кривляться в сторону камер с удвоенной силой.
– Но зачем? – Шлада сморщилась, наконец перестала лезть вперёд и тянуть шею.
– Ну вот затем. Как раз к прайду специально и пригнали. И теперь комментируют. Подозреваю, что говорят про оскорбительность зрелища и пропаганду перед несовершеннолетними.
– Не слышно, но это мы скоро всё равно узнаем. Думаешь, разгонять будут?
– Согласованный-то? Вряд ли. Хотя могут, конечно.
– Интересно, организаторы специально конец маршрута поставили на Лобной площади? Чтоб полиции нас недалеко возить было?
– На самом деле далеко, там только тюрьма старая и музей, а все участки давно в других местах.

… Когда шествие поползло наконец из парка по улицам, сопровождаемое со всех сторон умопомрачительным количеством ОПОНа, его участники были скорее напряжённо-бодры, чем карнавально-веселы. Таша мёрзла и провожала глазами расположенные вдоль маршрута пышечные и блинные.
– Я думала, больше придёт, – Шлада поправила разноцветный лёгкий шарфик. – Нас тут сколько – человек пятьсот?
– Нас, может, всего пятьсот, – отозвался Роша, – но вместе с ОПОНом – полторы тысячи!
Таша фыркнула и ещё раз оглянулась на автозаки позади колонны. В принципе, если хорошо трамбовать, туда можно будет упаковать вообще всех участников. ОПОН, впрочем, не слишком рвался этим заниматься – бронированные ребята шли расслабленно, о чём-то трындели между собой. Один из них палевно, но беспрепятственно что-то набирал на мобильнике.
Колонна протопала мимо здания Законодательного Органа, где, как и планировалось, потопталась, а активисты произнесли пару речей о необходимости разрешения однополых браков и соблюдения прав человека. Вплотную к зданию их никто не подпустил, тем более что в воскресный выходной на них даже в окна там было особо некому любоваться. У Таши дико устали руки держать плакат, который она в конце концов спихнула рошиному парню как более выносливому.

До самого конца прогулки их так никто и не бросился винтить. На Лобной площади организаторы ещё повыступали на тему того, как важно, чтобы нас (то ли всех собравшихся, то ли их лично) увидели и признали, после чего самые мерзлявые стали потихоньку расползаться, вслух жалея, что ещё даже не май, и совершенно точно не июнь. Таша почти сразу затащила Шладу в кафешку на ближайшем углу; Шлада упиралась ровно до тех пор, пока не унюхала кофе и «косички» с корицей. После чего внезапно оказалась, что она не голодная, а очень голодная. А пока подруга компенсировала нехваток сдобы в организме, Таша аккуратно содрала специальные прайдовые наклейки с курток, отстранённо прислушиваясь к гулу машин с улицы, включая совсем не дальнее подвывание сирены «скорой».

Выбравшись же из кафешки спустя полчаса, они обнаружили, что не присутствовали при, возможно, самом примечательном событии дня. Дальше по переулку, который вёл в сторону метро, толпилась полиция, перегородившая своими машинами не только проезд, но и обзор.
– Мы что-то пропустили? – сказала так и не согревшаяся Таша.
– Да, кэп, пропустили, – Шлада с решительностью нашедшего монстров приключенца ринулась вперёд, к полицейским – выяснять. Её оттуда завернули практически сразу.
– Драка была, – сказала она подтянувшейся Таше. – Кого с кем – не говорят, и не видно. Всех уже то ли увезли, то ли они вон там, по машинам.
– Мы имели б шанс поучаствовать, если бы появились там чуть раньше, – пожала плечами Таша. – Тогда точно были бы в курсе.
– Угу. С тобой так всё время, – Шлада ткнула её пальцем в бок. – Твой ангел хранитель вечно уводит тебя туда, где безопасно.
– Ангел, говоришь?.. – начала было Таша. Но не продолжила.