Ведьма с журавлиных болот, 2

[yutaku]

Всё утро шли Руис и Кеспи по влажной земле, среди деревьев с дрожащими листьями, среди деревьев с птичьими ягодами; вечером встретили их тёмные ели, обступившие тропу среди мхов. Там услышал шедший Кеспи за спиной голоса:
– Спрятала Онна своё озеро от Ольдена, станет прятать и от тебя.
Оглянулся, никого не разглядел в ветвях. Спросил тогда о голосах у Руис, ответила та:
– Мы в лесу трёглей, только они здесь говорят невидимыми из ветвей. Трёгли умеют выбирать именно такую правду и именно такой совет, которые помешают слушающему выбраться из их леса.
Кеспи пошёл вслед за ней дальше, прислушиваясь к голосам. Говорили голоса о том, что ни один цветок не выживает здесь, среди ельника; что тропа ведёт из всех путей именно туда, где глаза не видят солнечного света. Ничего Кеспи не отвечал. Наконец, выползла ему с Руис навстречу из темноты огромная чёрная змея с огненными глазами, со снежным жалом. Преградила тропу:

– Не спеши дальше, Руис. Не веди вперёд своего спутника.
– Привет тебе, Онна, – откликнулась Руис. – Ты встречаешь нас задолго до спуска к твоему озеру. В чём же дело?
– Я не хочу подпускать к своему озеру никого из потомков тех, кто убивал первый дом искрии, – прошипела Онна.
– Твоя дочь показала нам начало тропы; мы просим лишь пропустить нас до её конца. Мой спутник пришёл без клыкастых коней, он не ведёт войско, сестра, – возразила ей Руис.
– И всё же пусть он выбирает другую дорогу.
– Я просто ищу цветок искрии, – сказал тогда Кеспи. – Есть ли условие, при котором ты меня пропустишь?
– Нет, – ответила Онна. – У меня кончилось всё доверие к Олладу и к тем, кто рождается на этой земле.
– Я – Кеспи, пришедший сюда с невидимого острова за берегами Оллада; я – тот, кто приносит морские сокровища, – сказал на это Кеспи и поднял жемчужину, что нашёл когда-то в раковине. – Морю ты тоже не доверяешь?
– Нет. Кеспи также приходят, чтобы разрушать чужие дома.

На том Онна подняла голову повыше и замерла, перестав шевелить своим снежным жалом.
– Хорошо, – сказал Кеспи и убрал жемчужину. – Я действительно умею разрушать чужие дома.
Вытащил меч и шагнул вперёд. Окликнула его Руис:
– Нет, Кеспи! Тебе незачем пробиваться силой здесь, я лучше проведу тебя другой дорогой.
– Уже не надо, – ответил он. Подступил к змее; метнулась Онна ужалить, но успел Кеспи выставить меч. Разрезал клинок чёрную чешую, змеиная кровь брызнула на тропу. Упала змея, превратилась в девушку в чёрных одеждах и золотых украшениях. Осталась лежать на тропе.
– Ты всё равно не остановишь, тебе незачем об меня убиваться, – сказал Кеспи. – Руис, пойдём дальше.
– Нет, – сказала та. – Я не пойду по тропе, на которую пролилась кровь Онны.
– Тогда я отправлюсь дальше один, – сказал Кеспи. Перешагнул через тело, вновь пошагал по тропинке среди чащи. Осталась Руис рядом с Онной, занялась её раной.

Кеспи шёл, никак тропинка не выводила его к озеру; петляла она и кружила, красные иглы лежали на ней, каких не росло на деревьях вокруг; трёгли за спиной шедшего замолкли, лишь согласно качали ветвями елей. Долго шёл Кеспи, наконец спустился этим путём в низину, где висел туман ещё более густой, чем видел он в Олладе. Мертвыми стали деревья по сторонам; начала тропинка ветвиться и множиться, пока не превратилась в паутину в тумане.