![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Время текло, и утекло его куда больше, чем хотелось Гвиннайду.
Улина простуда сменилась авралом на работе, аврал – мигренью, мигрень – авралом по семейным обстоятельствам, аврал по семейным обстоятельствам – ещё одной мигренью, за ней последовал саммит Азиопы, в период которого все благоразумные жители Города сидели по домам и не рыпались, потом был опять аврал на работе, потом – приезд знакомых из Нибона, которых надо было вписать и поводить по Городу, потом простуда, бронхит, осложнения… в общем, к тому времени, как у неё нашёлся момент вывести наконец Лёсика в Веренну на поиски ангела, асфальт уже плавился под тяжёлым августовским солнцем.
Шли на сей раз совсем не мимо ящериц, через штатный ковровый вход. Уля заявила, что «идём в гости к Энван – значит, идём в гости к Энван» и потащила Лёсика на дальний глухой конец города, к малопосещаемой часовенке с довольно обшарпанным изображением вечно юной улыбчивой дарительницы удачи, парящей в облаках над столиком для приношений. Там Уля добыла из сумки маленькую пузатенькую металлическую рюмашку с тремя ножками, похожую то ли на солонку, то ли на котелок с подставками, которую и наполнила осторожно из принесённого с собой бутылька без маркировки. Лёсик втянул носом воздух – сквозь курения в часовне было не разобрать толком, но пахло оно не вином, а какой-то горькой травой. Далее Уля не сразу поставила своё нетрадиционное приношение на столик, а сперва как следует подержала его над свечой. После чего ухватила Лёсика за руку и, без единой попытки хотя бы жестом распрощаться с хозяйкой этого места, поволокла спутника к выходу так, словно шли они всего-навсего в другую комнату.
А за дверью была вовсе не комната и не просторный двор спального района, а тёмный лиственный полог в прядях тумана под неожиданно пасмурным небом. Их появление спугнуло толстую сизую птицу, которая без звука протеста снялась с места и тяжело, как городской голубь, полетела прочь.
- Телайны, - Уля огляделась и вздохнула. – Ну, значит придётся через них идти. Ой, вляпаемся...
Почему в Телайнах непременно надо во что-то вляпаться, невооружённым глазом было совершенно не видно. Большую часть земли вокруг захватили нажористые зелёные виноградники, для прохода между которыми на земле тянулись аккуратные дорожки – не просто протоптанные, а аккуратнейшим образом вымощенные. По одной из таких дорожек Уля и повела Лёсика, взяв за руку и сходу пробормотав «по газону не ходить». За виноградниками виднелись высокие платформы – не технические какие-нибудь, а простые деревянные настилы на широких столбах, в основном в несколько этажей. Было не разобрать даже, есть между этими этажами стены – снаружи сплошной стеной висел плющ. На некоторые с земли вели ажурные решётчатые лесенки, на некоторые Лёсик, как ни искал взглядом, так и не нашёл штатного подъёма. Местами на аккуратных полянках среди виноградников виднелись вполне дачного вида столики с выставленной на них посудой и едой, с плетёной мебелью – но около них не показывалось ни души.
- А кто здесь в Телайнах живёт? И где хозяева, кстати? – спросил Лёсик через некоторое время, когда стало ясно, что для столь ухоженной местности здесь ОЧЕНЬ мало народу.
- Очень волшебный народ. Фионты, – Уля чуть ли не пальцами растянула губы в улыбку. – Они рядом где-то, просто себя не показывают. И учти, они участвуют в войне, под знаменем Древнего Дома.
Это звучало. Мало того, это звучало почти как героическая фэнтези. Лёсик стал присматриваться во все глаза ко всему, что выделялось на фоне зелёной листвы. Сероватая древесина, тёмно-серый металл решёток, бежевые стулья и столики. Наборные фарфоровые чайные чашечки, непременно – с родственными им чайниками и блюдцами, выставленные, словно для постановочного фото. О! Садовый инструмент, настоящий – и тоже весь… чистый, аккуратно выложенный, с неброскими и одинаково оформленными ручками. Всё ровно, сдержанно, как на даче очень интеллигентной семьи, приверженной классике, которая в каждой детали со всей тщательностью избегает любого намёка на гламур или кич.
Впрочем и погода-то здесь блёклая, туманная и несколько сырая, в отличие от того жаркого ада, что сейчас в Городе. Пахнет водой и зеленью… впрочем, даже пахнет здесь слабовато. И почему-то не столько свежим виноградом, сколько вином, словно под кустами массово попрятаны открытее бутылки.
– А тут можно подойти поближе, посмотреть? – кивнул Лёсик в сторону полянки со столиком и инструментами.
– Можно. Но нам это сейчас делать не стоит. Я уже как-то насмотрелась на похожее, в других правда, местах, – Уля поморщилась и почему-то потёрла рёбра.
– Так в чём подстава-то?
Уля перед ответом подтянула его к себе совсем-совсем близко и произнесла шёпотом:
– Посмотри: насколько легко с такого талана упасть?
Лёсик честно посмотрел. Ну, лестница без перил, но если руки и ноги не кривые, почему бы и не полазать.
– Особенно если не очень здоров, например? Или если ты – маленький ребёнок? Или старик?
– Ну, для этих так скакать – без вариантов.
– Ага. А теперь ещё вопрос. Ты в Городе много видел винограда, который бы плодоносил?
– Там в Городе холодно, какой там виноград. Зимы же.
– Так вот: сюда зима тоже приходит. И примерно такая же.
Лёсик секунду переваривал сказанное, затем выдохнул:
– Значит, что-то они придумали! Ты можешь объяснить?
– Могу, – начала было Уля, но прервалась, повернувшись к боковому ответвлению дорожки и начав что-то высматривать. Скривила губы, выдохнула и повела Лёсика в сторону от изначального направления.
– Это мы куда? – спросил Лёсик.
– Это мы прямо в ловушку.
Улина простуда сменилась авралом на работе, аврал – мигренью, мигрень – авралом по семейным обстоятельствам, аврал по семейным обстоятельствам – ещё одной мигренью, за ней последовал саммит Азиопы, в период которого все благоразумные жители Города сидели по домам и не рыпались, потом был опять аврал на работе, потом – приезд знакомых из Нибона, которых надо было вписать и поводить по Городу, потом простуда, бронхит, осложнения… в общем, к тому времени, как у неё нашёлся момент вывести наконец Лёсика в Веренну на поиски ангела, асфальт уже плавился под тяжёлым августовским солнцем.
Шли на сей раз совсем не мимо ящериц, через штатный ковровый вход. Уля заявила, что «идём в гости к Энван – значит, идём в гости к Энван» и потащила Лёсика на дальний глухой конец города, к малопосещаемой часовенке с довольно обшарпанным изображением вечно юной улыбчивой дарительницы удачи, парящей в облаках над столиком для приношений. Там Уля добыла из сумки маленькую пузатенькую металлическую рюмашку с тремя ножками, похожую то ли на солонку, то ли на котелок с подставками, которую и наполнила осторожно из принесённого с собой бутылька без маркировки. Лёсик втянул носом воздух – сквозь курения в часовне было не разобрать толком, но пахло оно не вином, а какой-то горькой травой. Далее Уля не сразу поставила своё нетрадиционное приношение на столик, а сперва как следует подержала его над свечой. После чего ухватила Лёсика за руку и, без единой попытки хотя бы жестом распрощаться с хозяйкой этого места, поволокла спутника к выходу так, словно шли они всего-навсего в другую комнату.
А за дверью была вовсе не комната и не просторный двор спального района, а тёмный лиственный полог в прядях тумана под неожиданно пасмурным небом. Их появление спугнуло толстую сизую птицу, которая без звука протеста снялась с места и тяжело, как городской голубь, полетела прочь.
- Телайны, - Уля огляделась и вздохнула. – Ну, значит придётся через них идти. Ой, вляпаемся...
Почему в Телайнах непременно надо во что-то вляпаться, невооружённым глазом было совершенно не видно. Большую часть земли вокруг захватили нажористые зелёные виноградники, для прохода между которыми на земле тянулись аккуратные дорожки – не просто протоптанные, а аккуратнейшим образом вымощенные. По одной из таких дорожек Уля и повела Лёсика, взяв за руку и сходу пробормотав «по газону не ходить». За виноградниками виднелись высокие платформы – не технические какие-нибудь, а простые деревянные настилы на широких столбах, в основном в несколько этажей. Было не разобрать даже, есть между этими этажами стены – снаружи сплошной стеной висел плющ. На некоторые с земли вели ажурные решётчатые лесенки, на некоторые Лёсик, как ни искал взглядом, так и не нашёл штатного подъёма. Местами на аккуратных полянках среди виноградников виднелись вполне дачного вида столики с выставленной на них посудой и едой, с плетёной мебелью – но около них не показывалось ни души.
- А кто здесь в Телайнах живёт? И где хозяева, кстати? – спросил Лёсик через некоторое время, когда стало ясно, что для столь ухоженной местности здесь ОЧЕНЬ мало народу.
- Очень волшебный народ. Фионты, – Уля чуть ли не пальцами растянула губы в улыбку. – Они рядом где-то, просто себя не показывают. И учти, они участвуют в войне, под знаменем Древнего Дома.
Это звучало. Мало того, это звучало почти как героическая фэнтези. Лёсик стал присматриваться во все глаза ко всему, что выделялось на фоне зелёной листвы. Сероватая древесина, тёмно-серый металл решёток, бежевые стулья и столики. Наборные фарфоровые чайные чашечки, непременно – с родственными им чайниками и блюдцами, выставленные, словно для постановочного фото. О! Садовый инструмент, настоящий – и тоже весь… чистый, аккуратно выложенный, с неброскими и одинаково оформленными ручками. Всё ровно, сдержанно, как на даче очень интеллигентной семьи, приверженной классике, которая в каждой детали со всей тщательностью избегает любого намёка на гламур или кич.
Впрочем и погода-то здесь блёклая, туманная и несколько сырая, в отличие от того жаркого ада, что сейчас в Городе. Пахнет водой и зеленью… впрочем, даже пахнет здесь слабовато. И почему-то не столько свежим виноградом, сколько вином, словно под кустами массово попрятаны открытее бутылки.
– А тут можно подойти поближе, посмотреть? – кивнул Лёсик в сторону полянки со столиком и инструментами.
– Можно. Но нам это сейчас делать не стоит. Я уже как-то насмотрелась на похожее, в других правда, местах, – Уля поморщилась и почему-то потёрла рёбра.
– Так в чём подстава-то?
Уля перед ответом подтянула его к себе совсем-совсем близко и произнесла шёпотом:
– Посмотри: насколько легко с такого талана упасть?
Лёсик честно посмотрел. Ну, лестница без перил, но если руки и ноги не кривые, почему бы и не полазать.
– Особенно если не очень здоров, например? Или если ты – маленький ребёнок? Или старик?
– Ну, для этих так скакать – без вариантов.
– Ага. А теперь ещё вопрос. Ты в Городе много видел винограда, который бы плодоносил?
– Там в Городе холодно, какой там виноград. Зимы же.
– Так вот: сюда зима тоже приходит. И примерно такая же.
Лёсик секунду переваривал сказанное, затем выдохнул:
– Значит, что-то они придумали! Ты можешь объяснить?
– Могу, – начала было Уля, но прервалась, повернувшись к боковому ответвлению дорожки и начав что-то высматривать. Скривила губы, выдохнула и повела Лёсика в сторону от изначального направления.
– Это мы куда? – спросил Лёсик.
– Это мы прямо в ловушку.
Tags:
no subject
А кого? :)
no subject