![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
– Это вы так воюете?
Лёсик смотрел на лохматых зверолюдей, махавших на дым от костра и гнавших его таким образом в определённую сторону. Улины союзники. Какие есть.
– Ну, не с каменными же топорами нам друг за другом бегать, – ответил ему Гарурта, полосатый тигроголовый качок с кривыми в самом прямом смысле слова руками: ладони в опущенном положении у него смотрели почти наружу.
– Вообще, против фионтов лично тебе как раз можно было бы и с топором. Проще.
Гарурта пожал плечами.
– Против тумана, угу. На равнинах с ним разбираться проще. Зовёшь ветер, и он всё сдувает. А здесь, в лесу, приходится крутиться.
Горячий дым уходил с поляны между деревьями, низом, почти не поднимаясь и не рассеиваясь. Что там вдалеке могло происходить с туманом, расползшимся из Телайнов – не было видно.
– А зачистить полосу?
– На западе так и сделали, зачистили. Но с туманом не только фионты умеют, а все, кто встал под знамя Древнего Дома. Всё и везде не навырубаешь. То есть можно, конечно, пол-Веренны превратить в пустыню и так изолировать все очаги. Только где потом жить, не вполне понятно.
– Разбитый Дом вы же у них захватили, не?
– Разбитый Дом – это руины. Совсем руины, там нечего захватывать и удерживать.
– Но фионтов и прочих вы всё равно туда не пускаете?
– Сперва пускали. Только без толку. На этом-то у Древнего Дома и появились Мстители.
– Мстители?
– Это их ЗКЦ такое, – подала голос Уля. – Гарурта, дальше ты сейчас границу всё равно не отодвинешь, там уже к виноградникам подошло. Кто у тебя заблудился-то?
– Железяка, – ответил тот. – И лучше б нам его найти побыстрее.
Гвиннайд сделал стойку: ага, запрос понятен. Уля просто кивнула и стала оглядывать лес, медленно-медленно поворачивая голову. Гарурта между распоряжался, рассылая своих на поиски и показывая, какой кусок леса прошаривать цепочкой. С ним ругались и спорили, особенно лохматый пятнистый Кыль: и не туда, и не я, и цепочку пошире…
– Нашли время, – пробормотал Лёсик.
– Гарурта, – встала с места Уля. – Вон туда.
Тот проследил, куда она машет рукой.
– Железяка гораздо севернее уходил. И самый туман был там.
– Я сама схожу.
– Хорошо. Звать будет бессмысленно, скорее всего. Смотри, не лежит ли тело.
Лёсик поплёлся за Улей. Он рассматривал кусты и заглядывал в канавы. Тел не лежало – крупных, во всяком случае; зато через некоторое время вдали в кустах мелькнуло что-то чёрное, что могло бы отлично маскироваться в Городе на фоне ночного асфальта, но было слишком приметно в расчищенном от тумана лесу.
– Ау? – попробовал Лёсик. Тёмное в кустах резко шебуршнуло, махнуло длинным золотым хвостом, зацокало и скрылось за листвой.
– Туда, – Уля с неожиданной резвостью для недавно поднявшегося из глубин мигрени организма запрыгала по кочкам.
За кустами нашлось и тело, которое вовсе не лежало: честно пыталось куда-то пойти, но сваливалось на карачки. На подошедших оно внимания не обратило, было слишком занято то попытками подняться, цепляясь одной рукой за сосну, то попытками проблеваться. Прочная лесная одёжка его была цела, но изрядно вымазана. Лёсик сморгнул и чуть отшатнулся, увидев торчащий, не прикрытый ничем косметическим металл вместо левой руки – с шарнирами, микросхемными какими-то узлами – и похожий металл вместо нижней челюсти, вместо живого человеческого рта. Подойдя вслед за Улей к киборгу вплотную, Лёсик обнаружил что челюсти – и рука, кстати – заметно побиты и помяты чем-то очень твёрдым и прочным; рука висела бесполезно, как и положено обычной железке. Правая штанина была в крови, но двигал этой ногой найденный почти нормально. Зато на куртке киборга отпечатались совершенно чёткие следы копыт.
– Железяка, ты там как? – Уля попыталась заглянуть тому в лицо. Найденный в ответ что-то нечленораздельно мяукнул и снова согнулся, словно его тошнило. Уля осмотрела его поближе, провела рукой по рёбрам и животу, по ногам, цапнула затем за живую руку и помогла ему встать. Он попытался идти, движения получились совершенно пьяными и смазанными. – Лёсик, помогай, мне это одной тащить тяжело.
– Он что, пьян?
– Фионом разве что. Или у него вторичная реакция на туман такая. Я вот задыхаться начинаю. Расскажет потом, когда говорить сможет.
– На туман? Подожди, мы сквозь него спокойно ходили, и ничего особенного там со мной не случилось.
– С тобой – не случилось. Не с чего. Но ты и не Железяка.
– Хорошо, а кто это по нему так копытами протоптался?
– Тот самый чёрный красавец, который от нас по кустам ускакал.
– Хотел бы убить – убил бы без вопросов, с такими-то копытами. Случайно наступил?
– И так раз восемь, на челюсть и на руку. И ещё на бедро, кажись, но там не сломал, там именно наступил… Нет, думаю что именно по металлу и целил.
– Зачем?
– Играл. Или боролся с дисгармонией в лесу, пытался убрать уродливую бяку, которую нашёл. Догонишь – можешь спросить.
Насчёт уродливой бяки Лёсик был, в принципе, даже согласен. Мужик с металлической челюстью, который всё пытается протошниться, но не может – не самый подходящий гость для волшебного леса. А ещё сейчас Уля опять надорвётся на этой своей добровольно-спасючьей вылазке…
– Не грузи его на себя, я один дотащу.
У костра их встретил не Гарурта, который всё ещё рыскал по лесу в немаленькой компании. Сейчас здесь за главную была Церна, почти человекообразная, коротко стриженая полноватая тётка, которая в этой компании была то ли за врача, то ли за всеобщую маму. Ей Лёсик и передал всё ещё далекое от самостоятельности тело:
– Всё, остальных можете звать назад. Если у вас, конечно средства связи есть.
– Хорошо, спасибо, – невыразительным деловым голосом ответила та. Наклонилась над телом, затем стала аккуратно вытаскивать его из вывалянной в земле одежды. Лёсик искал, где бы помыть руки; краем глаза он заметил, что влажная лесная грязь уже перекочевала частично и на светлые рукава церниной рубашки. Ему сразу вспомнилась давняя рянина блузка, вымазанная углём после того трагикомического визита Градохранителя.
Кстати. Церна и правда похожа на Ряну. Если та ещё несколько годочков не будет за собой следить, добавит ещё несколько килограмм и подстрижётся – примерно такое и выйдет. А если, как теперь Церна с Улей делают, ещё и гробить время-силы на всяких киборгов…
– Ты его, кстати зачем сюда привела? – шептались между тем Уля с Церной над аптечкой.
– Хочу провести по Тёмной Тропе.
– Ты с ума сошла. Его просто нельзя туда пускать!
Лёсик смотрел на лохматых зверолюдей, махавших на дым от костра и гнавших его таким образом в определённую сторону. Улины союзники. Какие есть.
– Ну, не с каменными же топорами нам друг за другом бегать, – ответил ему Гарурта, полосатый тигроголовый качок с кривыми в самом прямом смысле слова руками: ладони в опущенном положении у него смотрели почти наружу.
– Вообще, против фионтов лично тебе как раз можно было бы и с топором. Проще.
Гарурта пожал плечами.
– Против тумана, угу. На равнинах с ним разбираться проще. Зовёшь ветер, и он всё сдувает. А здесь, в лесу, приходится крутиться.
Горячий дым уходил с поляны между деревьями, низом, почти не поднимаясь и не рассеиваясь. Что там вдалеке могло происходить с туманом, расползшимся из Телайнов – не было видно.
– А зачистить полосу?
– На западе так и сделали, зачистили. Но с туманом не только фионты умеют, а все, кто встал под знамя Древнего Дома. Всё и везде не навырубаешь. То есть можно, конечно, пол-Веренны превратить в пустыню и так изолировать все очаги. Только где потом жить, не вполне понятно.
– Разбитый Дом вы же у них захватили, не?
– Разбитый Дом – это руины. Совсем руины, там нечего захватывать и удерживать.
– Но фионтов и прочих вы всё равно туда не пускаете?
– Сперва пускали. Только без толку. На этом-то у Древнего Дома и появились Мстители.
– Мстители?
– Это их ЗКЦ такое, – подала голос Уля. – Гарурта, дальше ты сейчас границу всё равно не отодвинешь, там уже к виноградникам подошло. Кто у тебя заблудился-то?
– Железяка, – ответил тот. – И лучше б нам его найти побыстрее.
Гвиннайд сделал стойку: ага, запрос понятен. Уля просто кивнула и стала оглядывать лес, медленно-медленно поворачивая голову. Гарурта между распоряжался, рассылая своих на поиски и показывая, какой кусок леса прошаривать цепочкой. С ним ругались и спорили, особенно лохматый пятнистый Кыль: и не туда, и не я, и цепочку пошире…
– Нашли время, – пробормотал Лёсик.
– Гарурта, – встала с места Уля. – Вон туда.
Тот проследил, куда она машет рукой.
– Железяка гораздо севернее уходил. И самый туман был там.
– Я сама схожу.
– Хорошо. Звать будет бессмысленно, скорее всего. Смотри, не лежит ли тело.
Лёсик поплёлся за Улей. Он рассматривал кусты и заглядывал в канавы. Тел не лежало – крупных, во всяком случае; зато через некоторое время вдали в кустах мелькнуло что-то чёрное, что могло бы отлично маскироваться в Городе на фоне ночного асфальта, но было слишком приметно в расчищенном от тумана лесу.
– Ау? – попробовал Лёсик. Тёмное в кустах резко шебуршнуло, махнуло длинным золотым хвостом, зацокало и скрылось за листвой.
– Туда, – Уля с неожиданной резвостью для недавно поднявшегося из глубин мигрени организма запрыгала по кочкам.
За кустами нашлось и тело, которое вовсе не лежало: честно пыталось куда-то пойти, но сваливалось на карачки. На подошедших оно внимания не обратило, было слишком занято то попытками подняться, цепляясь одной рукой за сосну, то попытками проблеваться. Прочная лесная одёжка его была цела, но изрядно вымазана. Лёсик сморгнул и чуть отшатнулся, увидев торчащий, не прикрытый ничем косметическим металл вместо левой руки – с шарнирами, микросхемными какими-то узлами – и похожий металл вместо нижней челюсти, вместо живого человеческого рта. Подойдя вслед за Улей к киборгу вплотную, Лёсик обнаружил что челюсти – и рука, кстати – заметно побиты и помяты чем-то очень твёрдым и прочным; рука висела бесполезно, как и положено обычной железке. Правая штанина была в крови, но двигал этой ногой найденный почти нормально. Зато на куртке киборга отпечатались совершенно чёткие следы копыт.
– Железяка, ты там как? – Уля попыталась заглянуть тому в лицо. Найденный в ответ что-то нечленораздельно мяукнул и снова согнулся, словно его тошнило. Уля осмотрела его поближе, провела рукой по рёбрам и животу, по ногам, цапнула затем за живую руку и помогла ему встать. Он попытался идти, движения получились совершенно пьяными и смазанными. – Лёсик, помогай, мне это одной тащить тяжело.
– Он что, пьян?
– Фионом разве что. Или у него вторичная реакция на туман такая. Я вот задыхаться начинаю. Расскажет потом, когда говорить сможет.
– На туман? Подожди, мы сквозь него спокойно ходили, и ничего особенного там со мной не случилось.
– С тобой – не случилось. Не с чего. Но ты и не Железяка.
– Хорошо, а кто это по нему так копытами протоптался?
– Тот самый чёрный красавец, который от нас по кустам ускакал.
– Хотел бы убить – убил бы без вопросов, с такими-то копытами. Случайно наступил?
– И так раз восемь, на челюсть и на руку. И ещё на бедро, кажись, но там не сломал, там именно наступил… Нет, думаю что именно по металлу и целил.
– Зачем?
– Играл. Или боролся с дисгармонией в лесу, пытался убрать уродливую бяку, которую нашёл. Догонишь – можешь спросить.
Насчёт уродливой бяки Лёсик был, в принципе, даже согласен. Мужик с металлической челюстью, который всё пытается протошниться, но не может – не самый подходящий гость для волшебного леса. А ещё сейчас Уля опять надорвётся на этой своей добровольно-спасючьей вылазке…
– Не грузи его на себя, я один дотащу.
У костра их встретил не Гарурта, который всё ещё рыскал по лесу в немаленькой компании. Сейчас здесь за главную была Церна, почти человекообразная, коротко стриженая полноватая тётка, которая в этой компании была то ли за врача, то ли за всеобщую маму. Ей Лёсик и передал всё ещё далекое от самостоятельности тело:
– Всё, остальных можете звать назад. Если у вас, конечно средства связи есть.
– Хорошо, спасибо, – невыразительным деловым голосом ответила та. Наклонилась над телом, затем стала аккуратно вытаскивать его из вывалянной в земле одежды. Лёсик искал, где бы помыть руки; краем глаза он заметил, что влажная лесная грязь уже перекочевала частично и на светлые рукава церниной рубашки. Ему сразу вспомнилась давняя рянина блузка, вымазанная углём после того трагикомического визита Градохранителя.
Кстати. Церна и правда похожа на Ряну. Если та ещё несколько годочков не будет за собой следить, добавит ещё несколько килограмм и подстрижётся – примерно такое и выйдет. А если, как теперь Церна с Улей делают, ещё и гробить время-силы на всяких киборгов…
– Ты его, кстати зачем сюда привела? – шептались между тем Уля с Церной над аптечкой.
– Хочу провести по Тёмной Тропе.
– Ты с ума сошла. Его просто нельзя туда пускать!
Tags:
no subject
no subject