За огненной рекой, за стеклянным мостом

[yutaku]

На следующее утро довела тропа Руис и Кеспи к берегу новой реки; полыхал поток перед ними языками пламени. Сказала Руис:
– Сделай себе переправу из морской жемчужины, что несёшь.
Кеспи положил жемчужину на самый край берега; превратилась она в драгоценную лодку, что оставалась холодной в языках пламени.
– Эта лодка сможет ждать тебя три дня и три ночи; до той поры тебе следует всё успеть.

Тогда Кеспи переправился через огненный поток в жемчужной лодке, отправился дальше. Сухие скалы дальнего берега то были черны и выжжены, то сверкали узорами драгоценных камней, но ни одной травинки не пробивалось сквозь них. Шёл Кеспи по тропе среди них, пока не добрался до широкой чёрной расселины, перед которой сидел мейгр, с чёрным и белым хвостами, переброшенными через плечи. Длинный железный крюк держал мейгр в правой руке, в левой - маленькое пёрышко. Подступил Кеспи ближе к мейгру и увидел, что стеклянный мост за его спиной ведёт через глубокую расселину, а у ног мейгра на камнях лежат перевёрнутые весы, обеими чашами на земле.

– Что это за расселина? – спросил Кеспи у мейгра.
– Она появилась и ширится там, где начинается путь во тьму, – ответил мейгр. – Растёт она с тех пор, как были перевёрнуты весы, и всё меньше тех, чей мост дотягивает до дальней её стороны.
– Что за тропа на дальней её стороне? – спросил тогда Кеспи.
– Это дорога к трону Владыки Демонов, – сказал мейгр. – Любой, чей мост не разрушен, может пройти. Лишь те, кто не видят пути, уходят вниз.
– Я видел подобный мост на скалах Шенны, – сказал Кеспи. – Но изгнанники не смогли достроить его.
– Расскажи мне о них, – сказал мейгр.
– Туда отправляли тех, кто совершал преступления против Совета, – ответил Кеспи. – Они не имели права жить в любом ином месте Оллада, пока не отдадут окуп. Но они предпочли не платить за право вернуться, а стали строить мост, что вёл со скал Шенны в южные горы, за пределы Оллада. Когда Совет узнал об этом, он прислал меня с воинами, и я разрушил то, что не достроили в Шенне.
– Да, – сказал мейгр. – Они теперь не смогут пройти этой дорогой. Но зачем ты это сделал?
Тогда Кеспи положил руку на рукоять меча.
– Чтобы они не строили никаких стеклянных мостов, пока не разберутся со своими долгами перед Советом. У них всё равно не было силы довести дело до конца, и они напрасно взялись за то, что не могли и не собирались должным образом защищать.

– Я запомню, что ты рассказал, – откликнулся мейгр. – Есть ли у тебя ещё вопросы?
– Есть, – сказал Кеспи. – Кто и зачем перевернул эти весы?
– Это сделал один мальчик, у которого я видел седые волосы за ушами. Когда он в двенадцатый раз вернулся на эту тропу, то сказал, что не будет больше повторять круг. Перевернул весы и спустился во тьму.
– Почему ты не назвал его имя? – просил Кеспи.
– Он ни разу из двенадцати не дошёл до того, чтобы его имя знали оставшиеся по ту сторону реки. А там, внизу, имён нет.
– Отчего эти весы до сих пор никто не перевернул обратно?
– Следующим их коснётся только тот, кто может идти по мосту, но выберет спуститься в бездну, – сказал мейгр.
– Я запомню то, что ты рассказал, – сказал Кеспи. На этом он распрощался с мейгром, отправился дальше, через мост, вверх по скальному склону.