![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Третий и последний экскурс, приложение к киэлесткинским историям.
Альв отличается от человека, гоблина или там орка не только формой ушей, разрезом глаз и долгожительством. Он ещё отличается тем, что рождаемость у альвов меньше. И, судя по всяким данным, с долгожительством и магическими способностями эта низкая рождаемость коррелирует и связана.
Соответственно, альвы столкнулись с хорошо знакомой нам европейской проблемой: как сохранять живыми всех или почти всех родившихся, и как не убиться о то, что потом из всего этого, в естественный отбор не улетевшего, повырастает?
Магия помогает выживать не хуже современной медицины - хотя изрядно отличается, в том числе по характеру воздействий. Если кратко, то с помощью магии сложнее поддерживать жизнь в коме или ином полурастительном состоянии, а также сложнее превращать острые проблемы в хронические. Зато проще пересобрать существо вообще в иную конфигурацию (см. историю селки Роана из «Бури по вызову»). Правда, это не всегда дешевле.
Но магия никаким образом не может застраховать от того, что будут появляться те, чьи дефекты - проблемы окружающих. Она никак не гарантирует, что не будут появляться на голову ушибленные агрессивные персонажи, злоупотребляющие этой - культурно неизбежной - повышенной ценностью ближнего. И которые, столкнувшись с любой опасностью лично для себя, первым делом придумают, как подставить под удар соседа, а не как убрать опасность или починить себя после столкновения с ней. Что с этой проблемой делают киэлесткинцы - тема дальнейших рассказов про город, а здесь я в два слова скажу про более старое альвское решение, кэарбеннарское. И к чему оно привело.
В рабовладельческом обществе проблема "некачественных наших" буферизовалась очень, очень простым способом. Ведь есть же рабы, которые - в отличие от ценных и прекрасных светлых альвов - размножаются в неволе и которых по этому поводу не жалко. А значит - нет такой неприятности, такой проблемы или «просто» дурных эмоций, которые нельзя было бы на них обвалить. И вообще, это не у светлого альва эмоции, это рабы некачественные (вот были бы качественные и ответственные - ничего бы с ними не случалось, ага). И в этих условиях альвы имели реальную возможность благополучно жить и оставаться социальными все. Вообще все. Ярлыков вроде «паранойя», «шизофрения», «клинический садизм» или даже «доминирование» такое общество светлых альвов просто не придумало - эти формы поведения не были его проблемой.
После Войны Света - которую Кэарбеннар выиграл, грандиозно просев при этом по всем ресурсам и оказавшись по сумме с гордо поднятой головой и в нищете, которая не компенсировалась уже ничем, отобранным у побеждённых – образовалось немало новых государств, самых разных народов. Эр-Мехед, Угнурия и все прочие - тех времён образования. Запинать эти государства, как раньше, прямо вот сейчас ресурса у альвов не было. Правда не было. Хотя хотелось очень, особенно когда оставшиеся рабы, у которых появилась реальная возможность куда-то свалить, вдруг стали валить, а не просто дохнуть из чувства протеста.
Не имея прежней возможности отрываться на низших расах, кэарбеннарцы… нет, разумеется, не взяли себя в руки, потому что тот, кто в этом обществе откажется от закидонов и станет сам решать свои проблемы, всегда первым делом станет его жертвой. Они просто и нечувствительно сделали новыми безответственными и некачественными свой молодняк. Это в человеческих языках нашего шарика слова «ребёнок» и «раб» весьма часто однокоренные, и это закономерная связь - а для альвской культуры это был скорее ход вбок. При этом ценность жизни молодняка, заметьте, никто не отменял.
Поэтому когда окрепшие орки в какой-то момент собрались и пошли попинать «ослабшие» альвские территории, они обнаружили там кучу энергичных альвских стариков, обсуждающих, какая некачественная нынче пошла молодёжь и как бы сделать так, чтобы юные придурки перестали гробить свою жизнь всякими изощрёнными способами - и кучу молодёжи, то депрессивно-вялой, то суицидально активной. Не, внешне всё выглядело сравнительно благопристойно - красивые старые здания стояли, шли концерты традиционной альвской музыки, и даже самый безответственный альв одевался изящно и со вкусом. Даже если вкус этот и эстетика чем дальше, тем сильнее напоминали эстетику фионтов.
В общем, «орки пришли и взяли» (с), потому что когда старик рассказывает про некачественное молодое поколение - этим он во весь голос объявляет, что он у этого поколения успел отобрать всё, и что любые хищники и падальщики имеют право теперь сожрать подранка.
А современные жители Угнурии или иных стран по большей части убеждены, что Кэарбеннар - это такой орочий город. Какая такая история? Что, разве не всегда так было?
Альв отличается от человека, гоблина или там орка не только формой ушей, разрезом глаз и долгожительством. Он ещё отличается тем, что рождаемость у альвов меньше. И, судя по всяким данным, с долгожительством и магическими способностями эта низкая рождаемость коррелирует и связана.
Соответственно, альвы столкнулись с хорошо знакомой нам европейской проблемой: как сохранять живыми всех или почти всех родившихся, и как не убиться о то, что потом из всего этого, в естественный отбор не улетевшего, повырастает?
Магия помогает выживать не хуже современной медицины - хотя изрядно отличается, в том числе по характеру воздействий. Если кратко, то с помощью магии сложнее поддерживать жизнь в коме или ином полурастительном состоянии, а также сложнее превращать острые проблемы в хронические. Зато проще пересобрать существо вообще в иную конфигурацию (см. историю селки Роана из «Бури по вызову»). Правда, это не всегда дешевле.
Но магия никаким образом не может застраховать от того, что будут появляться те, чьи дефекты - проблемы окружающих. Она никак не гарантирует, что не будут появляться на голову ушибленные агрессивные персонажи, злоупотребляющие этой - культурно неизбежной - повышенной ценностью ближнего. И которые, столкнувшись с любой опасностью лично для себя, первым делом придумают, как подставить под удар соседа, а не как убрать опасность или починить себя после столкновения с ней. Что с этой проблемой делают киэлесткинцы - тема дальнейших рассказов про город, а здесь я в два слова скажу про более старое альвское решение, кэарбеннарское. И к чему оно привело.
В рабовладельческом обществе проблема "некачественных наших" буферизовалась очень, очень простым способом. Ведь есть же рабы, которые - в отличие от ценных и прекрасных светлых альвов - размножаются в неволе и которых по этому поводу не жалко. А значит - нет такой неприятности, такой проблемы или «просто» дурных эмоций, которые нельзя было бы на них обвалить. И вообще, это не у светлого альва эмоции, это рабы некачественные (вот были бы качественные и ответственные - ничего бы с ними не случалось, ага). И в этих условиях альвы имели реальную возможность благополучно жить и оставаться социальными все. Вообще все. Ярлыков вроде «паранойя», «шизофрения», «клинический садизм» или даже «доминирование» такое общество светлых альвов просто не придумало - эти формы поведения не были его проблемой.
После Войны Света - которую Кэарбеннар выиграл, грандиозно просев при этом по всем ресурсам и оказавшись по сумме с гордо поднятой головой и в нищете, которая не компенсировалась уже ничем, отобранным у побеждённых – образовалось немало новых государств, самых разных народов. Эр-Мехед, Угнурия и все прочие - тех времён образования. Запинать эти государства, как раньше, прямо вот сейчас ресурса у альвов не было. Правда не было. Хотя хотелось очень, особенно когда оставшиеся рабы, у которых появилась реальная возможность куда-то свалить, вдруг стали валить, а не просто дохнуть из чувства протеста.
Не имея прежней возможности отрываться на низших расах, кэарбеннарцы… нет, разумеется, не взяли себя в руки, потому что тот, кто в этом обществе откажется от закидонов и станет сам решать свои проблемы, всегда первым делом станет его жертвой. Они просто и нечувствительно сделали новыми безответственными и некачественными свой молодняк. Это в человеческих языках нашего шарика слова «ребёнок» и «раб» весьма часто однокоренные, и это закономерная связь - а для альвской культуры это был скорее ход вбок. При этом ценность жизни молодняка, заметьте, никто не отменял.
Поэтому когда окрепшие орки в какой-то момент собрались и пошли попинать «ослабшие» альвские территории, они обнаружили там кучу энергичных альвских стариков, обсуждающих, какая некачественная нынче пошла молодёжь и как бы сделать так, чтобы юные придурки перестали гробить свою жизнь всякими изощрёнными способами - и кучу молодёжи, то депрессивно-вялой, то суицидально активной. Не, внешне всё выглядело сравнительно благопристойно - красивые старые здания стояли, шли концерты традиционной альвской музыки, и даже самый безответственный альв одевался изящно и со вкусом. Даже если вкус этот и эстетика чем дальше, тем сильнее напоминали эстетику фионтов.
В общем, «орки пришли и взяли» (с), потому что когда старик рассказывает про некачественное молодое поколение - этим он во весь голос объявляет, что он у этого поколения успел отобрать всё, и что любые хищники и падальщики имеют право теперь сожрать подранка.
А современные жители Угнурии или иных стран по большей части убеждены, что Кэарбеннар - это такой орочий город. Какая такая история? Что, разве не всегда так было?
Tags: